Неточные совпадения
Прибавлю, однако, что я кончил
гимназический курс
в последнем
году плохо, тогда как до седьмого класса всегда был из первых, а случилось это вследствие той же идеи, вследствие вывода, может быть ложного, который я из нее вывел.
Это было несколько
лет назад. Ученика младших классов Янкевича «преследовало»
гимназическое начальство, и однажды его оставили
в карцере «за невнимание на уроке». Мальчик говорил, что он болен, отпрашивался домой, но ему не поверили.
Наконец
в конце июня 1863
года и я
в мундире с красным воротником и медными пуговицами отправился
в первый раз на уроки
в новое
гимназическое здание.
В июне того же
года, по окончании экзаменов, происходил годичный
гимназический акт.
Оказалось, что реформа, запретившая оставаться более двух
лет в одном классе, застигла его продолжительную
гимназическую карьеру только на второй ступени. Богатырь оказался моим товарищем, и я со страхом думал, что он сделает со мной
в ближайшую перемену… Но он не показал и виду, что помнит о наших внегимназических отношениях. Вероятно, ему самому эти воспоминания доставляли мало удовольствия…
Газета «Голос Москвы», издававшаяся
года за два до «Здоровья», памятна для меня тем, что
в ней Влас Михайлович Дорошевич прямо с
гимназической скамьи начал свою литературную карьеру репортером. Его ввел
в печать секретарь редакции «Голоса Москвы» Андрей Павлович Лансберг.
И вот
в два
года я постиг, не теряя
гимназических успехов, тайны циркового искусства, но таил это про себя.
Мать заставила меня рассказать весь
год моей
гимназической жизни со всеми мельчайшими подробностями и
в продолжение рассказа часто говорила моему отцу: «Видишь ли, Тимофей Степаныч, я не ошиблась
в Григории Иваныче.
Везде приняли нас очень благосклонно, но Григорий Иваныч объявил, что я могу поступить собственно к его товарищу Запольскому, потому что они воспитанников разделили; что трое старших находятся непосредственно под его наблюдением; что его воспитанники, через
год кончив курс
гимназического ученья, должны оставить гимназию для поступления
в службу, и что он, Григорий Иваныч, тогда будет жить особо и воспитанников иметь не хочет.
В спектакле я был только зрителем: во-первых, потому, что много было охотников постарше меня, а во-вторых, потому, что я не смел и заикнуться об этом Григорию Иванычу, — и напрасно, как это покажет следующий
год,
в котором назначено было развернуться моей театральной и литературной
гимназической деятельности.
Артур Бенни окончил
гимназический курс очень рано, чуть ли не пятнадцати
лет, и был послан для продолжения своего образования
в Англию, под надзор одного из братьев своей матери.
В Лондоне он доучился и потом поступил
в английскую службу инженером,
в вульвичский арсенал.
С этого дня знакомство наше закрепилось. Приблизительно через
год г-жа Мендель зашла как-то к тетке и, точно случайно, захватила с собой Фроима. Он был
в новеньком с иголочки
гимназическом мундире.
Я помню эту Кисочку маленькой, худенькой гимназисточкой 15–16
лет, когда она изображала из себя нечто
в гимназическом вкусе, созданное природой специально для платонической любви.
Это была Наталья Степановна, или, как ее называли, Кисочка, та самая,
в которую я был по уши влюблен 7–8
лет назад, когда еще носил
гимназический мундир.
Как бы я, задним числом, ни придирался к тогдашней жизни,
в период моего
гимназического ученья (1846–1853
годы), я бы никак не мог поставить ее
в такой мрачный свет, как сделал, например, М.Е.Салтыков
в своем «Пошехонье».
Поверят ли мне, что во все семь
лет учения годовая плата была пять рублей?! Ее вносили
в полугодия, да и то бывали недоимщики. Вся
гимназическая выучка — с правом поступить без экзамена
в университет своего округа — обходилась
в 35 рублей!
Я высидел уже тогда четыре
года на
гимназической «парте», я прочел к тому времени немало книг, заглядывал даже
в «Космос» Гумбольдта, знал
в подлиннике драмы Шиллера; наши поэты и прозаики, иностранные романисты и рассказчики привлекали меня давно. Я был накануне первого своего литературного опыта, представленного по классу русской словесности.
Жили
в Казани и шумно и привольно, но по части высшей „интеллигенции“ было скудно. Даже
в Нижнем нашлось несколько писателей за мои
гимназические годы; а
в тогдашнем казанском обществе я не помню ни одного интересного мужчины с литературным именем или с репутацией особенного ума, начитанности. Профессора
в тамошнем свете появлялись очень редко, и едва ли не одного только И.К.Бабста встречал я
в светских домах до перехода его
в Москву.
Впрочем, папа и сам, по-видимому, скоро увидел бесплодность своей попытки, и последний
год гимназической жизни я уже жил
в своей комнате один.
У Ольги низкий грудной голос. У Сани Орловой — бархатное контральто, выработанное
в консерватории, где она пробыла целый
год по окончании
гимназического курса. У Ксении Шепталовой — красивое сопрано. Мы трое, Маруся, Лили Тоберг и я, обладаем совершенно невыработанными дискантами.
Сыну его, Вадиму, шел семнадцатый
год; он покончил с
гимназическою премудростью на третьем классе, и никакие дисциплинарные меры не пробудили
в нем дальнейшего стремления к наукам.
Он на четвертом курсе. Одна из первых лекций
в начале учебного
года. Каждый
год в это время появляются
в университете новые лица — еще совсем юноши, робко, нетвердою походкою вступающие под своды храма наук. Как бы чем-то испуганные, чего-то конфузясь, с тетрадками
в руках, сторонясь других, ходят они по коридорам и залам; это первокурсники, находящиеся еще под свежим впечатлением
гимназической скамьи.
Он вернулся с последних
гимназических каникул
в седьмой, последний класс. Радужные мечты рисовались
в будущем. Через
год, только через
год — университет, — он решил быть юристом, — только что нарождавшаяся тогда адвокатура, слава, богатство…